— Слушай, а как вы нас называете?

— В смысле?
— Ну, мы вас бульбашами называем. Украинцев — хохлами. А вы нас как?
— Москали. Еще иногда кацапами, но это очень редко можно услышать. Москалями в основном.
— Москалями?
— Ну да.
— Всех россиян москалями называете?
— Ну...
— Обидно. Мы москалями называем только тех, кто в Москве живет.
— Да?
— Да. И мы их очень не любим.

Этот разговор у меня был с рабочим-вахтовиком в плацкартном вагоне поезда Новосибирск — Екатеринбург. Шла вторая неделя путешествия через всю Россию, и слова «мы их очень не любим» абсолютно не удивили. О Москве и ее жителях я слышал почти от каждого россиянина, с которым приходилось общаться. Начиная от Владивостока и до Казани Москву критикуют более или менее все. Большинство собеседников при этом признаются, что хотели бы туда переехать (либо желают этого своим детям). Остальные заявляют, что никакими деньгами и никакими открывающимися там широчайшими возможностями их туда не заманишь.

«Москва — это Россия? Москва — это ее центральный офис, — говорит мне известный в Беларуси российский философ Максим Горюнов. — Всё здесь, всё сюда слетается, все богатства. Чтобы ты мог увидеть вот то, что видишь сейчас. Чтобы те, кто здесь живет, могли спокойно расслабиться. А кто здесь не живет, тот... »

«Если бы не победа Москвы, были бы мы подобием Польши»

Максим взялся показать мне «центральный офис государства». Чтобы не шокировать, водит «тихими и спокойными улочками центра». Показывает настоящее «марксистское кафе» (с кофе по три евро), уютный книжный магазин, из которого можно вылезти на крышу, и популярный у студентов ресторанчик в стиле Москвы 1930-х. Всё это даже нравится, но потом мы идем на Красную площадь с мавзолеем, китайскими туристами и ГУМом — таким роскошным, что в него страшно даже зайти. Спустя несколько часов такой прогулки понимаю, что столица России (или ее центральный офис) представляет собой нечто среднее между Стамбулом и Парижем. Только сходство это часто до карикатурности гипертрофировано.

Столицей России Москва стала довольно поздно — только в конце XV века, когда окончательно подчинила себе Новгород. Вильнюс в то время уже больше сотни лет был столицей ВКЛ. Примерно тогда же вместо «Москвы» как названия государства начинает использоваться термин «Российское государство». Дискуссии о роли Москвы в геополитическом направлении развития России идут до сих пор.

«Что было бы, если бы в противостоянии Москвы и Новгорода победил Новгород? Ну, были бы мы каким-то подобием Польши сейчас, — говорит Максим. — Что-то такое, только с поправкой на православие. Больше самостоятельности в региональных центрах, больше демократии. А не вот этого вот всего».

Рассуждать о роли Москвы в истории России, прогуливаясь ее улицами, можно долго. В отличие от Минска, здесь сохранилось много очень старых по белорусским меркам исторических зданий. Столицей Москва была до 1712 года, когда Петр I задумал развернуть Россию в сторону Европы. Кто знает, что бы стало с будущей столицей СССР, если бы в 1918 году большевики не создали РСФСР и не вернули столицу российского государства на прежнее место, подальше от враждебной Финляндии.

«Если бы большевики не перенесли столицу в Москву, то здесь было бы что-то вроде Казани сейчас, — говорит мой проводник. — Гораздо скромнее, возможно, приятнее. Но перенесли, поэтому имеем что имеем. Хотя если бы столица осталась в Петербурге, то его бы сильно перестроили, посносили бы там много чего, думаю».

Большинство претензий к Москве, которые довелось услышать на пути от Владивостока до российской столицы, сводятся к деньгам.

«У них там средние зарплаты по 100 тысяч, у нас по 25, разве это нормально?» — примерно такую фразу вы рано или поздно услышите, если спросите жителя российской провинции о его отношении к Москве и москвичам.

Это недалеко от истины. Согласно официальной статистике, размер средней зарплаты в столице России — около 81 тысячи рублей (в среднем в стране, по Росстату, — 42 тысячи). При этом у жителей столицы России даже пенсии другие, так как все московские пенсионеры получают доплаты от московского правительства.

Но высокими московские зарплаты кажутся только в сравнении с зарплатами других регионов России. В небольшой и обделенной природными богатствами Эстонии, например, в первой половине 2019 года средняя зарплата была примерно равна московской — 1150 евро «чистыми» (в Минске — около 670 евро). А в Таллинне — на несколько сотен евро больше. Зная эти цифры, на московский шик витрин и лимузинов смотришь совсем иначе.

Город-герой Ленинград

Времена Радищева в России давно прошли. Доехать из Москвы в Петербург можно всего за четыре часа — с Ленинградского вокзала в Москве на Московский в Петербурге. Это если выбрать немецкий скоростной поезд «Сапсан». При этом всё, о чем писал опальный историк в знаменитой книге, останется за окном комфортабельного вагона. Я выбираю другой путь — еду из Москвы в Петербург тоже современным, но российским поездом в новеньком двухэтажном купейном вагоне. Уже через пять минут поездки понимаю смысл популярной на русской железной дороге шутки о том, что достроить второй этаж куда проще, чем довести до нормального состояния первый.

«Город-герой Ленинград» — первое, что вижу в культурной столице России (кстати, это официально зарегистрированное название, как и титул «третья столица», закрепленный за Казанью). Огромная надпись на крыше высокого здания прямо напротив Московского вокзала. Область тоже оставили Ленинградской. В Санкт-Петербурге вообще неожиданно для себя замечаю гораздо больше ностальгии по временам СССР, чем в любом другом из посещенных российских городов. «Пышечная» с теми самыми пончиками со школьных времен и даже тем самым кофеподобным напитком из большого алюминиевого бачка, столовые, стилизованные под советские, муляж «Авроры» на Неве (да, это муляж, а не оригинальный крейсер, оригинальный банально сгнил на причале). С другой стороны, всё это может быть лишь приманкой для толп туристов, которых в Петербурге тоже много.

Вечером последнего дня российского путешествия у самой популярной пышечной на Невском проспекте вижу оппозиционера. Он стоит в одиночном пикете, увешанный георгиевскими лентами и имперскими флагами, и собирает подписи за спасение России.

— От кого вы хотите ее спасать? — наивно решаю спросить у демонстранта.
— От продажного правительства и западной угрозы.
— От продажного правительства?
— Да, от западных агентов, которые разворовывают нашу собственность.
— От Путина тоже?
— Вы подписываться будете?
— Я не могу, видимо. Я из Беларуси.
— Вы там тоже продажные!

Уходя, слышу несколько брошенных мне в спину пожеланий в адрес главы Беларуси, за которые в Минске можно было бы легко получить как минимум штраф. Направляюсь на отреставрированный недавно Витебский вокзал (кстати, старейший в России), где меня уже ждет поезд с такими родными вагонами синего цвета и аббревиатурой БЧ.

«Добры вечар, рады вас бачыць», — говорю проводнице, протягивая билет. «Калі ласка», — слышу в ответ.

За спиной остается более 10 тысяч километров по России.